Шамрай Феликс Анатольевич (Engineer25@mail.ru)

Спирали очень часто проявляют себя в природных явлениях. В спирали закручены Галактики. ДНК представляет собой спиральную конструкцию. Спиральное движение наблюдается в смерчах и циклонах.

Рис.1. Рождение и смерть цикла[*]
 
На начальной стадии из грозового облака появляется начальная воронка, висящая над землей. Холодные слои воздуха, находящиеся непосредственно под облаком устремляются вниз на смену тёплым, которые, в свою очередь поднимаются вверх. Потенциальная энергия этой системы, переходит в кинетическую энергию вращательно движения воздуха. Скорость этого движения возрастает, и он приобретает свой классический вид[*]. Вращательная скорость растет с течением времени, при этом в центре торнадо воздух начинает интенсивно подниматься вверх. Так протекает вторая стадия существования смерча — стадия сформировавшегося вихря максимальной мощности. Когда, в силу перемещения вихря, он натыкается на холодную зону, разность потенциалов уменьшается, вихрь не подпитывается энергией и происходит его, практически мгновенная, деструкция, что вполне естественно для газообразной среды.
 
Когда в статистической системе есть достаточная разность потенциалов и образовывается "канал" для его передачи, то образуется вихрь. Пока разность потенциалов достаточна - вихрь стабилен. Ослабление разности потенциалов ниже порогового значения практически скачком прекращает существование вихря.

Давайте попробуем перебросить аналогию на известные нам экономические кризисы[*].

Кризис острова Пасхи. Все эти гигантские головы были воплощенной в камне идеологией —статусными символами власти элит. Статуи поколение за поколением становились все больше и сложнее. Но также с каждым новым поколением оскудевала земля острова. Возник жестокий парадокс. Ради милости предков и изобилия люди тратили все больше сил на монументы, а урожаи падали. Чем больше ставилось статуй — тем меньше оставалось деревьев. Сведение лесов вело к эрозии почвы, которую теперь смывало в море. Добавьте к этому, что прирожденным полинезийским мореплавателям стало попросту не из чего выдалбливать свои каноэ. Они теперь не только не могли покинуть обреченный остров, но и выходить в открытое море для добычи тунца и дельфинов. Пока элиты обладают значительными ресурсами убеждения и принуждения, они могут повышать степень долготерпения основной массы общества. Так может дойти до внезапного коллапса, который наступает с исчерпанием элитных ресурсов. Приближение критического порога часто не замечают именно потому, что ресурсы убеждения и принуждения не в последнюю очередь расходуются на подавление неприятной информации и поддержание иллюзии status quo. В социальной иерархии верхние уровни занимают функционально различные элиты — полководцы, коммерсанты, жрецы и идеологи, администраторы и правители. Пустившие корни элиты становятся склонны к консерватизму попросту оттого, что им есть что сохранять. Всякое общество сопротивляется инновациям и не изменяется настолько долго, насколько хватит терпения.

Закрытая изолированная жёсткая распределительная система – это канал образования вихря. Отсюда так устойчивы тирании и тоталитарные режимы. Хочешь кушать - будь во власти. Оскудение экономики и попытка преодоления этого оскудения исключительно иерархическими ролями и статусными символами, создали разность потенциалов, образовавших устойчивый вихрь.
 
Кризис тюльпанов в Голландии  "Многие резко разбогатели. Золотая наживка очень соблазнительно висела перед глазами людей, и один за другим они стали спешить к тюльпановым рынкам, как осы слетаются к горшку с медом. Каждый полагал, что страсть к тюльпанам будет длиться вечно и что богачи со всего мира будут отправлять свои деньги в Голландию и заплатят за луковицы столько, сколько будет запрошено. Богатства Европы будут концентрироваться на берегах Зюйдер-Зее, а бедность исчезнет из Голландии. Знать, горожане, крестьяне, ремесленники, моряки, лакеи, служанки, даже трубочисты и бродяги — все занялись тюльпанами", — утверждает в своей книге Маккей.

Одной из причин коллапса цен стало ожидание законодательных перемен. "24 февраля 1637 года гильдия голландских цветоводов решила, что все фьючерсные контракты, заключенные после 30 ноября 1636 года и до открытия физического рынка весной, должны рассматриваться как опционы. Это решение было подтверждено парламентом. Таким образом, покупатели фьючерсов отказались от обязательства покупать будущие тюльпаны и обязаны были лишь выплатить небольшую компенсацию продавцам", — полагает Томпсон. До этого решения покупатель фьючерсного контракта был юридически обязан приобретать луковицы. Новый закон изменил суть контрактов. И если текущая рыночная цена падала, то покупатель мог предпочесть заплатить пеню и не приобретать луковицы по полной цене, указанной в контракте. Пеня составляла всего 3,5%. Поскольку законодательные изменения стали обсуждаться осенью 1636 года, то инвесторы стали повышать цены контрактов. Потому что они знали, что смогут от них отказаться, заплатив не слишком много. В феврале 1637 года торговцы тюльпанами обнаружили, что покупателей, которые заплатили бы запрашиваемую цену, больше нет. И когда участники рынка это осознали, спрос на тюльпаны катастрофически упал, цены резко снизились, а спекулятивный пузырь лопнул.

Географически монопольный (только Голландия) рынок – это канал образования вихря. Длительный, устойчиво растущий, спрос на луковицы создал разность потенциалов, образовавших устойчивый вихрь. Искажение соотношения вероятности выгод и потерь вывело цены за границы спроса. Даже незначительное падение разности потенциалов прекращает существование социоэкономического вихря.
 
Кризис, приведший к 1917г.   Рост экспорта сельскохозяйственной продукции способствовал притоку в Россию валютной выручки. В 1895–1997 годах в России была осуществлена денежная реформа. Рубль начали обменивать на золото, он стал устойчивой конвертируемой валютой. Это сразу привлекло зарубежных биржевых игроков. Ведение крупной биржевой игры облегчалось и тем, что портфели многих коммерческих банков, особенно столичных, были перегружены вкладами, которые использовались для облегченной выдачи ссуд, предназначенных для игры на бирже, под залог ценных бумаг. Во второй половине 1898 года на рынке почувствовалась нехватка денежных средств. Банки сокращают объем ссуд под залог акций и облигаций торгово-промышленных предприятий. Иностранцы начинают продавать российские ценные бумаги и выводить деньги из страны. В августе 1899 года последовали первые крупные крахи — фон Дервиза и Мамонтова, двух крупнейших предпринимателей и меценатов, владельцев многих крупных компаний и банков, обороты которых составляли десятки миллионов рублей. Эти банкротства вызвали на бирже панику. За несколько кризисных лет на Петербургской бирже курс акций Путиловского завода упал на 67,1% (если сравнивать самый высокий курс 1899 года и самый низкий 1901−го и 1902 годов), Сормовского — на 74%, Русско-Балтийского вагоностроительного — на 63,4%, Брянского рельсопрокатного — на 86,5%, Бакинского нефтяного общества — на 67,4%, Юго-Восточной железной дороги — на 52,6%, Санкт-Петербургского учетного и ссудного банка — на 59,3%, Русского для внешней торговли банка — на 45,9%. Примерно то же самое происходило с курсами бумаг российских предприятий на зарубежных биржах. На Парижской и Брюссельской биржах с октября 1899−го по октябрь 1901 года падение курсовой стоимости акций 50 металлургических и механических заводов составило в среднем 50%, 18 каменноугольных — 46%, 6 стекольных — 80%, 7 газовых и электрических — 64%, 8 строительных — 65%. В абсолютных цифрах это выразилось в снижении курсовой стоимости бумаг с 1,3 млрд. до 536 млн. франков.

Из сферы финансов кризис переместился в промышленность. Если в 1899 году в эксплуатацию было принято 5248 км железных дорог, то в 1903 году — лишь 763 км. В результате происходит значительное и длительное падение производства рельсов, паровозов и вагонов. Из металлургических предприятий, действовавших в 1900 году, 50 (около одной пятой от общего количества) к 1904 году были закрыты. А поскольку и в годы кризиса в строй вступали новые заводы, цеха и шахты, то количество бездействующего оборудования выросло до невиданных в истории страны размеров. По оценкам предпринимательских организаций, чугуноделательные заводы Юга России работали в 1903 году с 43−процентной нагрузкой, около половины доменных печей бездействовало. Мощность сталелитейных заводов была в 1903 году на 60% выше фактического производства. Донецкие угольные копи работали в 1902–1903 годах с нагрузкой около 60%, коксовые заводы и криворожские железные рудники — около 40%.
 
Безработица захлестнула все промышленные центры страны. Снижение заработной платы на 20–30% характерно практически для всех отраслей промышленности. Положение рабочих значительно ухудшилось и за счет возросших цен на продовольствие.

Устойчивый рост экономики, вызванный инфраструктурным проектом  (1891 – 1905г.г. - Транссибирская магистраль) и валютная выручка (от сельского хозяйства) насытили банки деньгами. Лёгкий кредит под залог акций для игры на фондовой бирже, возможность фиксации прибыли в золоте, никакой ответственности при банкротстве – это канал образования вихря. Разность потенциалов между доходностью реального сектора, и доходностью спекулятивного сектора породила - устойчивый вихрь, который выкачал деньги из банков. Отток селян в промышленность уменьшил валютную выручку. Даже незначительный сбой в финансировании инфраструктурного проекта, на котором держался рост экономики, привёл к падению разности потенциалов и прекратил существование вихря. А заодно и России.

Кризис ручного управления, приведший к 1937г. Ежегодный прирост промышленного производства в 1922–1924 годах превысил 30%. Сельское хозяйство, пережившее страшную засуху 1921 года, тоже начало расти. Была успешно проведена денежная реформа, и к весне 1924 года страна получила твердую валюту — червонец, который стал котироваться на некоторых иностранных биржах, и на протяжении последующего года цены были стабильными. На базе твердой валюты ускорилось восстановление экономики. За 1924/25 хозяйственный год (он начинался 1 октября) промышленное производство выросло в полтора раза. Крестьянам дали стимул к росту производства, заменив продразверстку продналогом. Весной 1925 года была принята новая избирательная инструкция, предоставлявшая избирательные права некоторым категориям лиц, не имевшим их согласно Конституции. Зажиточным крестьянам было дано право участия в кооперации, облегчены условия найма рабочей силы в деревне, расширены права сдачи земли в аренду. Была на 40% уменьшена общая сумма сельскохозяйственного налога, снижены цены на сельскохозяйственные машины, увеличен срок кредита на их покупку. Принятые решения были призваны создать условия для роста сельскохозяйственного производства, увеличения экспорта сельхозпродукции и, соответственно, импорта оборудования и сырья для промышленности. Были облегчены условия деятельности частной торговли, улучшено снабжение сырьем кустарей и ремесленников, им предоставили налоговые льготы. Прекратилось принудительное распространение облигаций госзаймов, был провозглашен курс на становление фондового рынка, основанного на полной добровольности и реальной выгоде, который характеризовался как нэп в госкредитовании. Эта мера наряду с развитием кооперации должна была обеспечить привлечение временно свободных средств частных лиц для инвестиций. Принятый экономический курс на расширение нэпа был поддержан в политической сфере решениями начать борьбу против всех видов административного произвола в деревне, провести политику оживления Советов. Было решено отменить результаты выборов в Советы и провести перевыборы там, где голосовало менее 35% избирателей. Эти решения затрагивали интересы большого числа местных партийных и советских работников.

Учитывая хороший урожай, летом 1925 года было решено значительно увеличить экспорт и импорт, осуществить широкую программу капитальных работ и сохранить высокий темп развития промышленности. Капвложения планировалось увеличить в 1925–1926 году в два с половиной раза по сравнению с предыдущим годом, а экспортно-импортный план — в два раза. Требовалось обеспечить стабильность валюты, которая бы стимулировала держать накопления в червонцах и тем самым кредитовать государство, а также снабжать деревню достаточным количеством промышленных товаров, как потребительских, так и производственного назначения. Первое из этих условий было нарушено из-за чрезмерности планов промышленного развития и капитального строительства, приведших к инфляции. Выполнить второе условие было нелегко: несмотря на высокие темпы восстановления, промышленное производство еще не могло обеспечить растущие потребности деревни и города, где платежеспособный спрос из-за чрезмерных планов тоже вырос. Срыв планов хлебозаготовок, а значит, и сельскохозяйственного экспорта усугубили валютные затруднения. В то же время закупки по импорту осуществлялись, как было намечено. В результате к концу года свободные валютные резервы оказались почти исчерпанными. В то же время часть руководства, сформировавшая так называемую новую оппозицию, в конце 1925 года обвинила в срыве планов крестьян, прежде всего зажиточных, концентрировавших основную часть товарных излишков хлеба.
 
С весны 1926 года власти встали на новый путь. В первом квартале 1927 года избирательных прав были лишены зажиточные крестьяне, добившиеся роста производства за счет культурного ведения хозяйства. Лишенцев стали исключать из потребительской кооперации, в результате они теряли возможность покупать в кооперативах дефицитные товары. В ответ они начали сокращать посевы озимых культур, увеличивать потребление вместо накопления. Ухудшение отношения к частному сектору затрудняло привлечение сбережений в систему госкредита и кредитную кооперацию на добровольной основе. Начался постепенный сброс гособлигаций, и власти фактически отказались от ставки на развитие свободного рынка капитала. Было ужесточено валютное законодательство, значительно усилена централизация в распоряжении валютной выручкой от экспорта, прекратилась котировка червонца за границей, была провозглашена ставка на замкнутую денежную систему. Одновременно в сфере госсектора расширялось бюрократическое регулирование, особенно в области сбыта промтоваров. Регулирующие органы стали все громче говорить о необходимости замены стихии рынка плановым распределением. 5 января 1928 года Политбюро единогласно были приняты чрезвычайные меры. Нередки были случаи конфискации хлебных излишков без всякого судебного применения ст. 107 посредством насилия, избиений, арестов. К проведению хлебозаготовок были привлечены органы ОГПУ и милиции. Был, в частности, использован прием из арсенала военного коммунизма — 25% конфискованного хлеба передавалось беднякам в порядке долгосрочного кредита. Резко ухудшилось отношение крестьян к Советской власти, участились террористические акты против ее представителей. События вышли за "пределы упругости".

Закрытая изолированная жёсткая распределительная система – это канал образования вихря. Отсюда так устойчивы тирании и тоталитарные режимы. Хочешь жить - будь во власти. Оскудение экономики и попытка преодоления этого оскудения исключительно иерархическими ролями и статусными символами, создают разность потенциалов, образующую чрезвычайно устойчивый социоэкономический вихрь. Терпимость к бедности может прервать только голод.
 
Великая депрессия. Экономическая политика 20−х годов в США была либерально-консервативной: низкие налоги, минимальное регулирование, ослабление антимонопольной политики. В течение всех 20−х годов власти упорно продолжали расчищать пространство для свободной игры рыночных сил. Производительность труда в период с 1919−го по 1929 год повышается на 43%. Порядка 200 тыс. человек ежегодно заменяется автоматическими или полуавтоматическим механизмами. Параллельно шел активный процесс концентрации хозяйства. К 1929 году лишь 200 корпораций контролируют более половины американской промышленности. Растет доходная дифференциация. К концу десятилетия нижние 80% получателей доходов удалены из налоговых реестров, а 1% богатейших владеет 40% национального богатства.

Рост стоимости акций отражается на величине гарантий и залогов, что позволяет фирмам привлекать больше займов. Таким образом, происходит переинвестирование — вложение в проекты, в действительности не имеющие положительной внутренней нормы прибыли. Период 1921–1928 по сей день остается самым длительным в истории Америки отрезком времени, когда наблюдались устойчиво положительные доходы на акции. Средний реальный доход на акцию достигает за эту восьмилетку 25% годовых. С 1924 года на рынке практически не остается "медведей", все играют только на повышение. В период с мая 1928 года по сентябрь 1929−го средняя цена акций увеличивалась на 40% годовых. Оборот торговли подскочил с 2–3 млн. акций в день до более 5 млн. Весьма расширился спектр банковских услуг, и акции банковских компаний росли наравне, а то и быстрее высокотехнологичных.
 
Порядка 200 тыс. человек ежегодно заменяется автоматическими или полуавтоматическим механизмами. Традиционные производства деградировали. Сельское хозяйство, энергетика и угледобыча пребывали в постоянной депрессии. Производство текстиля и обуви, судостроение и железнодорожные перевозки демонстрируют хронический спад. Промышленное производство в США осенью 1929 года сокращалось темпом 20% в годовом исчислении. В конце 1930 года происходят первые массовые клиентские паники, приводящие к шоковому оттоку депозитов и волне банкротств банков. В результате начинается сжатие денежной массы. Вторая банковская паника происходит весной 1931 года. За три года обанкротились два из каждых пяти банков, в которых сгорело 2 млрд. долларов депозитов. Денежная масса с 1929 года сократилась по номиналу на 31%. К июню 1932 года фондовый рынок потеряет свыше четырех пятых своего максимального уровня. ВВП в 1930–1931 годы падает соответственно на 9,4 и 8,5%, а уровень безработицы поднимается с 3,2% на начало 1930−го до 15,9% к концу 1931 года. В 1932 году ВВП опускается еще на 13,4% (всего с 1929 года — уже на 31%!); уровень безработицы поднимается до 23,6%. К июню 1932 года фондовый рынок потеряет свыше четырех пятых своего максимального уровня.

Выжившие банки, в свою очередь, избегали выдачи новых кредитов, предпочитая хранить деньги в максимально ликвидной форме. Таким образом, банковский мультипликатор резко снизился — кредитно-депозитная эмиссия банков была фактически парализована. Желание и банков, и населения держать деньги в наличном виде, несомненно, резко усилило рецессию. В 1935 году, когда процентная ставка составляла всего лишь 0,14%, у обладателей денег и у банков было крайне мало стимулов брать на себя риск, связанный с вложением средств. Вся ликвидность оседала в банковских хранилищах или в чулках у граждан.

16 июля 1933 года. создана Федеральная администрация чрезвычайной помощи (ФАЧП) В задачи ФАЧП входило: а) строительство, ремонт и улучшение шоссе и магистралей, общественных зданий и любых других государственных предприятий и коммунальных удобств; б) сохранение естественных богатств и развитие их добычи, включая сюда контроль, использование и очищение вод, предотвращение почвенной и береговой эрозии, развитие водной энергетики, передачу электрической энергии, строительство различных речных и портовых сооружений и предотвращение наводнений.

В 1939 году безработица все еще оставалась на уровне 17%. По подсчетам экономистов-исследователей Великой депрессии Коула и Оханиана, без мер по сдерживанию конкуренции, ставших сердцевиной Нового курса Рузвельта, уровень восстановления 1939 года мог быть достигнут пятью годами раньше.

Устойчивый рост экономики, вызванный технологическими инновациями, обеспечил лёгкий кредит под залог акций для спекулятивной игры на фондовой бирже – это канал образования вихря. Разность потенциалов между доходностью реального сектора, и доходностью спекулятивного сектора породила - устойчивый вихрь, который выкачал деньги из банков. Рост технологической безработицы уменьшал потребление внутреннего рынка. Предприятия реального сектора экономики укрупнялись в олигархические структуры, что увеличивало возможность перекридитованности под проекты не обладающей реальной стоимостью (включая M&A). Всё большее число работников оттесняется к самому подножию потребления - всё уже и уже становится рынок реальных товаров. Сбой потребления – сбой сбыта предприятий – сбой возврата кредитов – финансовая паника – сжатие денежной массы – рецессия – низкий индекс потребительской и предпринимательской активности – инкапсуляция денег. Сокращение внутреннего рынка, на котором держался рост экономики, привёл к падению разности потенциалов и прекратил существование вихря. Если бы не война в Европе, то Америка, возглавляемая Рузвельтом, неизбежно пришла бы к кризису ручного управления, который пережила Россия (коллективизация и 1937г.).

Кризис плановой экономики СССР.  До конца 1980−х годов советские долги продавались на вторичном рынке по цене 100% от номинала, потому что никому и в голову не приходило, что СССР может объявить дефолт. Экономика находилась в неплохом макроэкономическом состоянии: инфляция низкая, дефицит бюджета маленький, уровень сбережений и инвестиций высокий, внутреннего долга почти нет, а внешний — очень низкий, несколько процентов от ВВП. Но эффективность экономики стабильно падала.

 

Рис.2. Среднегодовые темпы роста производительности труда в советской экономике

[Хорошие макроэкономические показатели не имеют сильной связи с  производительностью  общественного труда и, сами по себе, не обеспечивают её роста. После войны были реализованы крупные научно-технологические и производственные Проекты: атомный, космический и радиолокационный. Каждый из них сгенерировал огромное новое знание и прямую и побочную стоимость. Страна вышла в глобальные технологические лидеры. Далее технологические Проекты были подменены политическими, которые только потребляли стоимость и генерировали инфляцию. В результате была проиграна технологическая гонка. Цена нефти не является системным фактором. В 1973 – 1982 годах она была высокой.]

Главным критерием оценки деятельности предприятия было выполнение пресловутого плана по валу, причем отказаться от этого принципа, не меняя самой природы системы, было невозможно. Замена устаревшего оборудования требовала временной остановки завода на реконструкцию, что было сопряжено со снижением выпуска, то есть с невыполнением плана. Советские предприятия, по выражению Брежнева, шарахались от научно-технических новинок как черт от ладана. Внедрить новые технологии ценой невыполнения плана по валу или не выполнить план, сорвав техническую реконструкцию? Каждый директор знал, что за срыв плана по освоению новых технологий и новых видов продукции можно и выговор получить, и премии лишиться, а срыв "плана по валу" чреват потерей должности.

Дефициты в плановой системе возникали повсеместно почти по определению (из-за физической невозможности свести межотраслевой баланс — добиться пропорциональности в производстве миллионов видов разной продукции), причем инвестиции рассматривались плановиками как главный инструмент "расшивки узких мест". Весь плановый процесс выглядел как непрерывная череда вынужденных решений по ликвидации острых дефицитов, которые возникали быстрее, чем плановики успевали с ними справляться. Это был порочный круг распределения капиталовложений для ликвидации вновь и вновь возникающих дефицитов. Сокращение инвестиций в расширение мощностей неизбежно вело к обострению нехватки той или иной продукции, к снижению из-за этого загрузки мощностей и падению фондоотдачи. А увеличение инвестиций, исключительно, в расширение мощностей с неизбежностью оборачивалось старением оборудования, увеличением разрыва между рабочими местами и наличной рабочей силой, что тоже снижало загрузку мощностей и фондоотдачу. Сроки службы основного капитала были очень большими, выбытие элементов основных фондов — медленным, а средний возраст машин и оборудования, зданий и сооружений — высоким и постоянно растущим. Накопленная амортизация увеличилась с 26% в 1970 году до 45% в 1989−м по всей промышленности. А в некоторых отраслях, в частности в химической, нефтехимической, черной металлургии, сильно превысила 50% к концу 80−х годов. Средний возраст промышленного оборудования вырос с 8,3 до 10,3 года в 70–80−е, а средний срок его службы к концу 80−х увеличился до 26 лет. Доля оборудования со сроком службы более 10 лет возросла с 29% в 1970 году до 35% в 1980−м и до 40% — в 1989−м, а доля оборудования старше 20 лет увеличилась с 8 до 14%. Загрузка производственных мощностей в советской промышленности быстро снижалась.

Растущий дефицит рабочей силы был не чем иным, как оборотной стороной падающей загрузки — в действие вводились новые мощности, не обеспеченные трудовыми ресурсами. По оценке специалистов Госплана, к середине 80−х годов "избыточные" мощности, не обеспеченные рабочей силой, составляли около четверти всех основных фондов в промышленности и около одной пятой — во всей экономике. В основном (профильном) производстве промышленных предприятий около 25% рабочих мест пустовало, а в машиностроении доля простаивавшего оборудования доходила до 45%. На каждые 100 станков в машиностроении приходилось только 63 станочника. Общее число станков в советской промышленности в 2,5 раза превышало число станков в промышленности США, но работали эти станки вдвое меньше времени, чем американские.

Плановая экономика может строить новые мощности.

Рис.3. Фотография Interform/Photas

Но в нацеленности на потребителя и в модернизации мощностей, плановая система тягаться с рыночной не способна.

Закрытая изолированная жёсткая распределительная система – это канал образования вихря. Потребность в потребительских товарах и отсутствие какой-либо рыночной гибкости у предприятий создают разность потенциалов, образующую экономический вихрь ввода новых мощностей для покрытия дефицитов. Эффективность уже построенных предприятий, без рыночного поведения и без модернизации только падала. Число дефицитов возрастало. Вихрь остановила предельная численность работников.

Кризис в Японии. Отношение цены акций к прибыли (P/E) в Японии неуклонно повышалось и достигло в 1989 году значения 71 в целом по всем акциям. Никто в стране и за ее пределами не мог предположить, что страна, четыре десятилетия подряд поражавшая мир небывалыми темпами роста, технологическими новинками и экспансией капитала, окажется ввергнутой в многолетнюю полосу стагнации. В 1989 году суммарная капитализация японских компаний была в шесть раз выше, чем в 1980−м, и в 17 раз выше, чем в 1970−м. По абсолютным размерам капитализации Япония заметно опередила США и заняла первое место в мире, оттянув на себя две пятых мировой капитализации.
 

Рис.4. Графики индексов DJIA и Nikkei

Банки были тесно переплетены с чиновниками Минфина, покрывавшими их практику нерыночных кредитов. Минфиновцы также находились в связке с влиятельными депутатами из правящей Либерально-демократической партии (ЛДП), представлявшей интересы крупнейших несостоятельных заемщиков (строительные фирмы, сельхозкооперативы и т. д.). Фактически действовала круговая порука между кредиторами, заемщиками, регуляторами и чиновниками, которая подпитывалась перекрестным участием в капитале банков и компаний-заемщиков. Колоссальный перегрев рынков земли, недвижимости и акций задал глубину последующего падения.
 
Корпоративные балансы по мере резкого падения стоимости фондовых активов и недвижимости, с одной стороны, и неизменной оценки кредитов, привлеченных в свое время корпорациями под их покупку, — с другой, начали серьезно "дырить", демонстрируя в массовом порядке отрицательную чистую стоимость активов. Чтобы восстановить баланс, избежав, таким образом, технического банкротства, компании были вынуждены в экстренном порядке погашать долги, направляя на это текущие доходы. Когда кредиты привлекались под залог приобретаемых пакетов акций, земельных участков или объектов недвижимости, обесценение залогов еще более ускоряло процесс погашения, запуская ставший за последние месяцы знакомым для широкой российской публики механизм принудительного урегулирования ссуд посредством margin calls. Вполне благополучные, с точки зрения текущего бизнеса компании (они продолжали формировать устойчиво положительный денежный поток и оставались высоко конкурентными на мировом рынке), из-за угрозы вынужденного, технического банкротства вынуждены концентрироваться на погашение долгов с целью выправления балансов. Это стало категорическим императивом для десятков тысяч компаний. Мотив максимизации прибыли на долгие годы сменился мотивом минимизации долгов.

Устойчивый рост экономики, вызванный технологическими инновациями, обеспечил лёгкий кредит под залог акций для спекулятивной игры на фондовой бирже – это канал образования вихря. Разность потенциалов между доходностью реального сектора, и доходностью спекулятивного сектора породила - устойчивый вихрь.  Когда этот вихрь оттянул на себя 2/5 мировой капитализации, что, по всей видимости, явилось пределом для глобальной экономики, его подпитка иссякла. Поскольку вихрь может существовать только на стадии роста, то при его прекращении он мгновенно исчез.

Кризис в Азии. Азия демонстрировала экстраординарные темпы экономического роста. Резкий взлет экономик ЮВА был вызван уникальным сочетанием нескольких факторов. В первую очередь это макроэкономическая стабильность. Ни в одной стране региона, за исключением Индонезии, с начала 1970−х не было периодов гиперинфляции, проводимая налоговая политика была понятна и благоприятна для инвесторов, при этом большинству стран удавалось поддерживать пусть небольшой, но все же профицит бюджета. Второй важный фактор — высокий уровень сбережений, от 20–30% ВВП у Тайваня более чем до 40% у Китая, Малайзии и Сингапура. Драйверами роста становились прямые и портфельные иностранные инвестиции, включая банковские займы. Большинство краткосрочных займов проводилось через местные банки и было номинировано в долларах США, таким образом, местные финансовые системы начали брать на себя повышенные валютные риски, предоставляли займы коммерческим организациям, очень часто исходя из личных предпочтений. Более того, многие директора банков входили в состав советов директоров финансируемых ими компаний.

В Корее чеболи инвестировали в сектора, в которых у них не было конкурентных преимуществ, пытаясь успеть везде. Чеболи не слишком заботились о прибыльности, отдавая приоритет расширению доли рынков. Когда рост экономики замедлился, стало понятно, что огромная доля инвестиций не приносит ничего, кроме убытков. В Индонезии компании напрямую занимали у иностранных финансовых институтов в иностранной валюте. В январе 1998 года за рупию давали одну шестую часть докризисного уровня. Это привело к множеству дефолтов по внешним долгам. В случае Таиланда и Южной Кореи проблемой стали краткосрочные обязательства местных банков перед западными инвесторами. Китай и Малайзия, опиравшиеся на прямые иностранные инвестиции, пережили кризис намного легче.

Финансовые институты были совершенно не готовы к ситуации, когда крупные компании оказались неспособными расплатиться по банковским кредитам. Не существовало отработанной процедуры взимания плохих долгов, не было и ясной схемы координации между кредиторами. Очень часто банки были готовы ждать лучших времен в случае с уже фактически безнадежно просроченными кредитами. Непрозрачность банковской системы, на которую иностранцы не обращали большого внимания в период экономического бума, стала дополнительным поводом к бегству инвесторов, когда в экономике начались проблемы.

Во время кризиса оказалось, что компании слишком велики, чтобы их могло выкупить государство, но слишком важны для экономики, чтобы государство могло позволить им упасть.

Устойчивый рост экономики, вызванный потоком инвестиций, обеспечил лёгкий кредит в иностранной валюте – это канал образования вихря. Разность потенциалов между доходностью вложений в ЮВА и в других регионах планеты породила устойчивый вихрь.  Лёгкие деньги снижали качество инвестиций. Малейший сбой с их возвратностью прекратили подпитку. Поскольку вихрь может существовать только на стадии роста, то при его прекращении он мгновенно исчез.

Устойчивый рост экономики, вызванный уникальностью продукта (тюльпаны), или экспортной выручкой (Россия, Япония), или инфраструктурными проектами (ЮВА) естественным образом приводит к росту стоимости ценных бумаг (страны или региона). На растущий рынок притекает финансовый капитал. Это даёт дополнительные возможности "быкам": растут в цене акции, под их стоимость дают кредиты, появляется возможность покупки новых акций. Много дорогих акций позволяет эмитировать много денег – кредит дешёвый, что смещает реальный сектор в проекты слияний и поглощений (M&A), а так же позволяет получить кредит под высоко рисковые проекты. Длительный рост и дешёвые деньги побуждают всех участников к большой перекридитованности. Крупные банки дают крупные кредиты крупным предприятиям с подачи крупных чиновников, при этом все они, по крупному играют на фондовых биржах. Причём концентрация капитала всё время возрастает, а число реальных игроков всё время уменьшается. Наличие различных оффшорных зон предоставляет крупным игрокам возможность обеспечить полную непрозрачность информации о своей деятельности. В этих условиях рынок ценных бумаг опирается исключительно на медийные легенды, которые генерируются самими игроками. Данные процессы тем более вероятны, чем дольше наблюдается биржевой рост. Поскольку он обеспечивает несопоставимо большую доходность, чем реальные сектора экономики, то именно там происходит концентрация финансового капитала. Всё – вихрь сформировался. Он начинает жить своей жизнью, обеспечивая устойчивый длительный рост фондовых рынков.

Реальный сектор экономики получает всё меньше инвестиций и начинает деградировать. Инвестиции в (M&A) лишь ускоряют этот процесс. Деньги надо "отбивать" и они выкачиваются из предприятий в ущерб их состоянию и развитию. Период деградации связан с амортизационными циклами. Неизбежно нарушается работа реальной экономики. Всё большее число работников оттесняется к подножию потребления. Элиты, для сохранения объёмов сбыта, поощряют домохозяйства к заимствованиям.

[*]В верхнем ряду четвертое слева изображение воспринимается с равной вероятностью как фигура девушки и как мужское лицо. Распознавание изображений внутри "клюва", выделенного штриховой линией, зависит от направления просмотра соответствующего ряда - слева направо или справа налево. Поэкспериментировав с рисунком, читатель может познакомиться с особенностями бистабильного восприятия - явления, которое может быть описано моделью катастрофы "сборка".

Инерция восприятия порождает сборки и, как следствие, катастрофические переходы к новым оценкам и решениям.
 
Уже всё плохо, плохо, плохо, а кажется – нет, вроде бы ещё и ничего.

Рис.5. Бистабильность восприятия

В точке предельного насыщения вихря либо происходит (бифуркационная) переоценка рисков одним или несколькими из значимых игроков и он(и) начинают фиксировать прибыль, сокращая кредитование, либо эти кредиты уже просто никто не берёт, потому что уже больше некуда (всё перезаложено, даже риски). Сбоит потребление. Прекращается рост предприятий. Исчезает возможность ещё увеличить их перекредитованность. Начинается сбой возврата кредитов. Финансовая паника. Сжатие денежной массы.  Падает спрос на акции и соответственно их стоимость. Нарушается ликвидность предприятий. Банки требуют вернуть кредиты или увеличить залог. Банкротства предприятий (и банков). Уменьшается рынок труда. Низкий индекс потребительской и предпринимательской активности. Сжимается потребление. Инкапсуляция денег. Всё - рецессия. Финансовый капитал сформировал отрицательный вихрь, ведущий экономику к коллапсу.

[*] ссылки на Интернет-ресурсы, материалы которых использованы в статье. Особая благодарность журналу "Эксперт".